Книга Бытия
Введение Главы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Глава
43
1 Голод усилился на земле.
2 И когда они съели хлеб, который привезли из Египта, тогда отец их
сказал им: пойдите опять, купите нам немного пищи.
3 И сказал ему Иуда, говоря: тот человек решительно объявил нам, сказав:
не являйтесь ко мне на лице, если брата вашего не будет с вами.
4 Если пошлешь с нами брата нашего, то пойдем и купим тебе пищи,
5 а если не пошлешь, то не пойдем, ибо тот человек сказал нам: не
являйтесь ко мне на лице, если брата вашего не будет с вами.
6 Израиль сказал: для чего вы сделали мне такое зло, сказав тому
человеку, что у вас есть еще брат?
7 Они сказали: расспрашивал тот человек о нас и о родстве нашем, говоря:
жив ли еще отец ваш? есть ли у вас брат? Мы и рассказали ему по этим
расспросам. Могли ли мы знать, что он скажет: приведите брата вашего?
8 Иуда же сказал Израилю, отцу своему: отпусти отрока со мною, и мы
встанем и пойдем, и живы будем и не умрем и мы, и ты, и дети наши;
9 я отвечаю за него, из моих рук потребуешь его; если я не приведу его к
тебе и не поставлю его пред лицем твоим, то останусь я виновным пред
тобою во все дни жизни;
10 если бы мы не медлили, то уже сходили бы два раза.
11 Израиль, отец их, сказал им: если так, то вот что сделайте: возьмите
с собою плодов земли сей и отнесите в дар тому человеку несколько
бальзама и несколько меду, стираксы и ладану, фисташков и миндальных
орехов;
12 возьмите и другое серебро в руки ваши; а серебро, обратно положенное
в отверстие мешков ваших, возвратите руками вашими: может быть, это
недосмотр;
13 и брата вашего возьмите и, встав, пойдите опять к человеку тому;
14 Бог же Всемогущий да даст вам найти милость у человека того, чтобы он
отпустил вам и другого брата вашего и Вениамина, а мне если уже быть
бездетным, то пусть буду бездетным.
15 И взяли те люди дары эти, и серебра вдвое взяли в руки свои, и
Вениамина, и встали, пошли в Египет и предстали пред лице Иосифа.
16 Иосиф, увидев между ними Вениамина [брата своего, сына матери своей],
сказал начальнику дома своего: введи сих людей в дом и заколи что-нибудь
из скота, и приготовь, потому что со мною будут есть эти люди в полдень.
17 И сделал человек тот, как сказал Иосиф, и ввел человек тот людей сих
в дом Иосифов.
18 И испугались люди эти, что ввели их в дом Иосифов, и сказали: это за
серебро, возвращенное прежде в мешки наши, ввели нас, чтобы придраться к
нам и напасть на нас, и взять нас в рабство, и ослов наших.
19 И подошли они к начальнику дома Иосифова, и стали говорить ему у
дверей дома,
20 и сказали: послушай, господин наш, мы приходили уже прежде покупать
пищи,
21 и случилось, что, когда пришли мы на ночлег и открыли мешки наши, -
вот серебро каждого в отверстии мешка его, серебро наше по весу его, и
мы возвращаем его своими руками;
22 а для покупки пищи мы принесли другое серебро в руках наших, мы не
знаем, кто положил серебро наше в мешки наши.
23 Он сказал: будьте спокойны, не бойтесь; Бог ваш и Бог отца вашего дал
вам клад в мешках ваших; серебро ваше дошло до меня. И привел к ним
Симеона.
24 И ввел тот человек людей сих в дом Иосифов и дал воды, и они омыли
ноги свои; и дал корму ослам их.
25 И они приготовили дары к приходу Иосифа в полдень, ибо слышали, что
там будут есть хлеб.
26 И пришел Иосиф домой; и они принесли ему в дом дары, которые были на
руках их, и поклонились ему до земли.
27 Он спросил их о здоровье и сказал: здоров ли отец ваш старец, о
котором вы говорили? жив ли еще он?
28 Они сказали: здоров раб твой, отец наш; еще жив. [Он сказал:
благословен человек сей от Бога.] И преклонились они и поклонились.
29 И поднял глаза свои [Иосиф], и увидел Вениамина, брата своего, сына
матери своей, и сказал: это брат ваш меньший, о котором вы сказывали
мне? И сказал: да будет милость Божия с тобою, сын мой!
30 И поспешно удалился Иосиф, потому что воскипела любовь к брату его, и
он готов был заплакать, и вошел он во внутреннюю комнату и плакал там.
31 И умыв лице свое, вышел, и скрепился и сказал: подавайте кушанье.
32 И подали ему особо, и им особо, и Египтянам, обедавшим с ним, особо,
ибо Египтяне не могут есть с Евреями, потому что это мерзость для
Египтян.
33 И сели они пред ним, первородный по первородству его, и младший по
молодости его, и дивились эти люди друг пред другом.
34 И посылались им кушанья от него, и доля Вениамина была впятеро больше
долей каждого из них. И пили, и довольно пили они с ним.
Иаков
отпускает Вениамина.
1-2 Хлеба, привезенного 9-ю сыновьями Иакова, при многочисленности семьи
его, едва ли могло достать на долгое время (может быть, слуги и другие
домочадцы Иакова и не питались этим хлебом, а довольствовались разными
суррогатами хлеба, кореньями и т. д.), и скоро, ввиду усиления всюду
голода (ст. 1) запас хлеба у семейства Иакова вышел, и он снова
побуждает сыновей отправиться в Египет.
3-10 Речь Иуды, отселе выступающего в качестве главного действующего
лица (как бы в предвестие будущего признания за ним со стороны отца прав
первородства, (13:8–11), дышит тем же самоотвержением, как и речь Рувима
(42:37): оба эти брата Иосифа были непричастны преступным замыслам
других братьев на жизнь Иосифа, оба в свое время употребляли усилие
спасти его, и потому с чистою совестью могли говорить теперь пред отцом.
Но речь Иуды отличается от Рувимовой большею умеренностью порывов
чувства, большею рассудительностью и убедительностью, что все, в связи с
преимущественным доверием к нему Иакова (сравнительно с отношением его к
Рувиму ввиду 35:22), склонило старца к признанию необходимости отпустить
Вениамина. Последний в речи Иуды назван (ст. 8) «отроком» (евр. naar;
Vulg. «puer»), хотя в данное время он имел около 25 лет, и у него было
уже несколько сыновей (46:20), — назван таким эпитетом, как самый
меньший из братьев. Подобное употребление евр. naar встречается и в
других библейских местах. Напр., Соломон в молитве к Богу, по воцарении,
называет себя отроком малым (3 Цар 3:7), между тем он в это время уже
имел сына, Ровоама. Впрочем, особенная заботливость Иакова о Вениамине
проистекала не из маловозрастности его, а из особой привязанности к
этому второму и последнему сыну своему от любимой Рахили (ср. 44:27–28).
11 Мысль Иакова, что сыновья его могут заслужить расположение первого
министра Египта незначительными туземными произведениями Ханаана, может
представляться наивным образом мыслей старца-номада, который видал лишь
незначительных князьков Ханаана и не имел представления о великолепии и
роскоши дворцов египетских. Эта черта, впрочем, весьма типична для
древнего и даже для современного Востока, где явление подчиненных к
властителю, вообще низших к высшему — без подарков признается выражением
непочтительности и невежливости (ср. дары Соломону от подвластных ему
властителей, 3 Цар 10:25; ср. Мф 2:11).
В качестве таких известных произведений земли Ханаанской (евр.
zimrat-haarez, «воспеваемое земли» — все, чем она славится у соседних
народов) Иаков называет, кроме названных в 37:25 бальзама, стираксы и
ладана, еще мед (евр. debasch), фисташки (botnim) и миндальные орехи (schoqedim).
Мед, разумеется, вероятно, не пчелиный, которого всегда много было в
Египте, а сгущенный виноградный сок, и теперь известный у арабов под
именем «дибс» (вроде т. наз. «рахат-лукума»), который и теперь в
громадном количестве вывозится в Египет. Евр. botnim, фисташки, у LХХ и
слав.: теревинф (скипидарное дерево). Миндальными орехами Палестина была
богата.
12-14 Вместе с тем Иаков приказывает сыновьям возвратить по
принадлежности неведомо как положенное им в мешки серебро; затем,
побуждая их уже сам идти, взяв с собою и Вениамина (ст. 13), он предает
и детей, и себя воле Божией и при этом призывает (ст. 14) Господа,
называя Его Всемогущим (Ел-Шаддай), как это было во времена проявления
великих, чрезвычайных милостей Аврааму (17:1), затем и самому Иакову
(28:3). Во всех случаях жизни, особенно в трудных, требовавших
чрезвычайной помощи свыше, обстоятельствах, патриархи обращались с
молитвою к «Богу Всемогущему».
«Если быть мне бездетным, то пусть буду бездетным» — выражение решимости
подчиниться судьбам Божией воли (ср. Есф 4:16; 4 Цар 7:4). Отсюда видно,
сколько превратности жизни изменили некогда самонадеянного Иакова,
научив его совершенной преданности Богу.
Иосиф принимает братьев.
15 Аудиенция братьев у Иосифа последовала не прямо после прибытия
братьев к его дворцу: до полудня — времени обеда Иосиф отсутствует,
может быть, по делам службы (Иосиф Флавий, Древн. 6:6), но также,
вероятно, не без намерения — собраться самому с духом ввиду охватившего
его, при виде Вениамина, волнения и дать возможность братьям прийти в
себя.
16-18 Введенные домоправителем Иосифа, по его приказанию, в самый дом,
братья увидели в этом (судя по опыту первого приема, сделанного им
правителем Египта) неблагоприятное предзнаменование предстоящей им кары
из-за платы за хлеб, непонятным для них способом возвращенной каждому из
них.
19-22 В страхе и нерешительности они останавливаются у входа дома и в
сжатом виде передают домоправителю Иосифа происшествие с деньгами,
объясняя ему полную непричастность свою к этому делу и прося его
обратить на это внимание, ввиду ожидаемого ими обвинения и, может быть,
осуждения в рабство согласно правопорядку древности (Исх 22:3).
23-25 Домоправитель Иосифа, может быть, проникшийся религиозностью и
благочестием последнего, успокаивает сыновей Иакова указанием на то, что
найденное ими в мешках серебро есть чрезвычайный дар их Бога и что
уплаченные ими деньги он получил. Особенно успокоительно на братьев
Иосифа подействовало приведение к ним Симеона. Только теперь они
спокойно вступают в дом, где и оказаны были им знаки восточного
гостеприимства, и они приготовились и приготовили свои подарки к
предстоящей встрече с Иосифом.
26 Поднесение подарков и падение ниц — обычные на Востоке формы
приветствия лиц высокопоставленных, особенно властителей. В падении ниц
всех братьев пред Иосифом с буквальной точностью исполнились давние сны
Иосифа, в свое время послужившие источником злоключений Иосифа: не
только все братья теперь преклонялись пред Иосифом, но в лице их
преклонились пред ним и отец их всех, и мать Иосифа — Рахиль (в лице
Вениамина). Сама обстановка свидания — при покупке хлеба — напоминала о
первом сне Иосифа, по содержанию относящаяся к
земледельчески-хозяйственному быту, к собиранию хлеба.
27-28 Иосиф с братской любовью к братьям и сыновней почтительностью и
нежностью к отцу осведомляется о здоровье первых и последнего, и братья
снова, в чувстве благодарности к милостивому правителю Египта,
преклоняются пред ним. LXX в ст. 28 добавляют: kai eipen EuloghtoV o
anqrwpoV ekeinoV tw qew (ср. слав, и рус.): может быть, в этой глоссе
выражалось воззрение еврейское о неуместности преклонения пред человеком
(ср. Есф 3:2).
29-30 Переводя взор на Вениамина, Иосиф в глубоком волнении спрашивает
братьев, это ли меньший брат их, и, не ожидая ответа, призывает Божие
благословение на любимого брата, нежно называя его «сын мой» — не только
по праву старшего (Иосиф был старше Вениамина почти на 15 лет), но и как
лицо теперь начальствующее. Под напором сильных чувств и воспоминаний,
Иосиф спешит оставить братьев, и лишь в уединении к нему возвращается
самообладание.
В этой сцене свидания Иосифа с Вениамином, единоутробным своим братом,
особенно привлекательно выступает благородство характера, нежность
чувств родственных, вообще истинное человеческое достоинство Иосифа, не
испорченное величием положения его в Египте. По своему нравственному
облику, как, конечно, и по религиозным верованиям, оставшимся в Египте
нетронутыми у Иосифа, он является истинным библейским патриархом,
подобно трем своим ближайшим предкам. Волнение душевное, заставившее
Иосифа оставить теперь братьев, не было одним движением естественного
чувства, но и чувством нравственного удовлетворения и успокоения
касательно благожелательности отношений братьев к Вениамину (эту
благожелательность он, впрочем, еще раз затем испытывает): чувство
облегчения после ожидаемой тяжкой опасности за любимое существо — одно
из сильнейших.
31-32 Умыв лицо с целью удалить следы слез на нем, Иосиф выходит к
братьям, и пригласил их к столу.
Поставлены были три отдельных стола: один для Иосифа, который, как
первый вельможа и притом член жреческой касты, по древнеегипетским
обычаям, не должен был есть даже вместе с другими высокопоставленными
египтянами, не говоря о чужестранцах, с которыми и всякому простому
египтянину есть не позволялось (по Геродоту 2:41, ни один египтянин не
стал бы употреблять нож, которым пользовался грек при принятии пищи);
другой стол для египетских сослуживцев Иосифа, по сказанному, не имевших
возможности разделять трапезу с чужеземцами, в частности, сирийцами и
евреями; третий стол — для 11 братьев Иосифа. Причина, почему египтяне
не могли есть вместе с евреями, выражена у священнописателя так: «потому
что это мерзость (to’evah) для египтян» (слав.: «мерзость… всяк пастух
овчий» — может быть, добавление к первоначальному тексту, взятое из
46:34). «Мерзость», to’evah, на библейском языке есть понятие
религиозно-ритуальное, богослужебное и означает все, что не может быть
допущено в истинное служение Господу (Иегове) и что запрещено Его
чтителям (см., напр., Втор 12:31; 13:15; Иез 5:11; 43:8). В данном месте
говорится, что и египтяне чуждались евреев из соображений религиозных:
по Онкелосу, — потому, что евреи закалали и вкушали тех животных, каких
египтяне обоготворяли (напр., Изиду чтили в образе коровы, Озириса — в
образе Аписа-быка); египтяне же, по мнению некоторых, мяса почти не
употребляли.
33 Что древние египтяне за столом сидели, а не возлежали (последний
обычай вошел у евреев в царский период их истории и, вероятно, под
ассиро-вавилонским культурным влиянием, ср. Ам 6:4), видеть можно на
многих скульптурных изображениях сцен древнеегипетского быта (в
британском и др. музеях). Исполняя обычный этикет Востока, Иосиф
располагает места для братьев за столом по старшинству их, тем снова
приводит их в недоумение и замешательство и вселяет в них суеверный
страх к себе, как способному открывать тайны (ср. 44:5).
34 По распространенному на Востоке обычаю, посылка кушаньев от старшего
на пиршестве выражала (и теперь выражает) почет гостю с его стороны, и
увеличенная порция означала особенно большое уважение хозяина к
известному гостю (1 Цар 9:23–24; ср. у Гомера Ил. 7:321). Иосиф всем
братьям посылает кушанья от стола своего (отсюда — попутно — узнаем, что
евреи патриархального периода не гнушались общением пищи с чужеземцами,
как начали гнушаться в период подзаконный), а Вениамину — часть в 5 раз
большую; по Мидрашу, одну часть он получал наравне со всеми, другую от
Иосифа, третью от Асенефы, 4-ю от Манассии, 5-ю от Ефрема. Обильное
употребление вина при столе Иосифа не было пьянством, — скорее, мудрый
Иосиф, держась пословицы: in vino veritas, мог наблюдать за братьями и
тем, какое впечатление производит на них предпочтение, оказываемое им
Вениамину. С этою целью он производит последнее тяжкое испытание
братьям.
